Прогнозные оценки региональной безопасности в странах
Центральной Азии и Южного Кавказа

Сегодня многие российские эксперты считают, что Россия недопустимо пренебрегает тем фактом, что, в связи с антитеррористической акцией, направленной на "усмирение талибов", США и их союзники создают долгосрочные плацдармы в странах Центральной Азии. Для многих из них представляется очевидным, что использование западным альянсом территорий Узбекистана и Таджикистана в качестве временных военных баз для осуществления антитеррористической операции - это всего лишь предлог, служащий тому, чтобы вывести эти страны и весь центрально-азиатский регион из под монопольного контроля и влияния России.
Если рассматривать сложившуюся ситуацию, в контексте макрополитических процессов, и под ракурсом долгосрочной перспективы, то с этим мнением российских экспертов нельзя не согласиться. Бесспорно, что фактор соперничества между Россией и США в центрально-азиатском регионе, существует. Ведь известно, что во всех странах центрально-азиатского региона присутствует множество факторов, привлекательных для крупных стран и для транснациональных финансово-промышленных корпораций (ТФПК). Прежде всего, это значительные природные ресурсы и стратегически выгодное геополитическое положение региона на пространстве евразийского супер-материка, а также перспективно емкие рынки реализации товарной массы. Очевидно, что занятие и укрепление плацдарма в этом регионе, дает значительные геополитические преимущества (и не только при осуществлении реального контроля над регионом, но и над значительной частью Южной и Юго-Восточной Азией) тому, кто сумеет занять здесь "командные высоты".
Естественно, что у США и у целой группы стран Запада, а также у России и нового игрока на геополитическом пространстве Центральной Азии - Китая есть весьма значительные и перспективные интересы к этому региону. Можно отметить, что при всей внешней схожести целей и оперативных задач, преследуемых альянсом западных стран, необходимо все же различать интересы США и стран Западной Европы, которые совпадают далеко не по всем позициям, а в некоторых случаях представляются и вовсе противоположными. Однако, в данной ситуации, необходимость этого различения не столь существенна и несколько преждевременна, а потому, из соображений "чистоты эксперимента", мы выводим этот вопрос за пределы данного анализа.
Очевидно, что интерес России в центрально-азиатском регионе более естественен, нежели у остальных участников "большой шахматной игры", уже только по одной той причине, что здесь остается несколько миллионов ее соотечественников. В одном только Казахстане проживает половина русскоязычного (или относящего себя к этой категории) населения. Почти то же можно сказать и о Киргизии, где титульное население является лишь незначительным большинством. Что же касается Узбекистана, то там проживает более 700 тысяч этнических русских, а также русскоязычных жителей. В Туркмении и Таджикистане русскоязычное население значительно менее многочисленно. Однако оно занимает там ключевые позиции в системе производства и хозяйственно-экономического управления. А это означает, что Россия не может взирать на судьбу этой группы населения региона только лишь в качестве стороннего и пассивного наблюдателя.
В свою очередь, США и их союзники, хотя и находятся на значительном расстоянии от региона, но в силу того, что вектор их интересов в последние годы в значительной мере сместился в направлении ННГ Центральной Азии и Южного Кавказа, они начинают все более активно обозначать здесь свое присутствие. Если к этому добавить то обстоятельство, что после развала блока стран Варшавского договора, США, все более уверенно, начинают ощущать себя в статусе сверхдержавы и, уже только по этой причине, просто обязаны реализовать свои интересы в различных регионах мирового пространства, то можно считать что битва на центрально-азиатской "шахматной доске" уже началась. И от того, какие позиции займут играющие стороны в дебютной стадии, во многом будет зависеть дальнейший ход и характер миттельшпиля и эндшпиля.
Нужно заметить, что западные и российские эксперты рассматривают и анализируют события, происходящие в странах Центральной Азии и Южного Кавказа в контексте некоего единого целого. Возможно, такая методология подхода до некоторой степени оправдана, поскольку она дает срез "типичной ситуации в типичных обстоятельствах". Однако его значимость можно считать удовлетворительной лишь до некоторой степени, поскольку характер процессов в каждой отдельно взятой стране этих регионов, при всем их внешнем типологическом сходстве имеет целый ряд специфических особенностей, а потому их игнорирование представляется нам методологически не корректным и дающим, по существу, неверные результаты.
Сказанное дает нам основание предложить в качестве исследовательской методологии при анализе ситуации в этих странах асимметричный подход, состоящий в индивидуальном анализе каждой в отдельности из этой группы стран, поскольку только в случае дифферециированного анализа, учитывающего адекватные характеристики каждой из отдельных стран, можно получить адекватные ответы на разрешаемые вопросы.
Одной из наиболее привлекательных позиций как в геополитическом и геостратегическом, так и в локально политическом плане при контроле над центрально-азиатским регионом, несомненно, представляется Казахстан. Эта страны на карте региона занимает большую часть пространства. Через нее остальные страны связаны с "большой землей" транспортными коридорами, поскольку иные пути за пределы региона связывают его только лишь с нестабильным Афганистаном. Правда Киргизия намеревается проложить свой маршрут непосредственно в Китай. Однако пока для этой страны это остается только лишь высказанным желанием, реализация которого усугубляется перманентной нестабильностью в западном регионе Китая (сепаратистское движение автохтонных уйгуров в Синдзяне). К тому же, существующий транспортный коридор (железнодорожный путь и автотрасса, а также газопровод из Туркмении в Иран), по причине своей маломощности, не решают вопроса. Другой же, связывающий Узбекистан и Таджикистан с Афганистаном, по понятным причинам не может рассматриваться в качестве надежного транспортного коридора, выполняющего торгово-экономические функции в необходимых объемах. Таким образом, для полноценного обеспечения своих торгово-экономических потребностей, Туркмении, Узбекистану, Таджикистану и Киргизии, остается пользоваться транспортными коридорами, проходящими по территории Казахстана.
Опустив детали внешнего описания Казахстана, выступающего в качестве транзитной территории для стран региона, можно продолжить его рассмотрение как одного из наиболее серьезных торгово-экономических партнеров России и стран международного сообщества. Сегодня Казахстан поставляет на российские и западные потребительские рынки широкую номенклатуру товарной массы: углеводородное сырье, черные, цветные и редкоземельные металлы, товарное зерно и пр., являясь, одновременно, достаточно емким потребительским рынком для поставок высокотехнологичных товаров, производимых различными отраслями промышленности России и Запада.
От позиции Казахстана во многом зависит судьба гипотетического нефте-транспортного проекта "Баку-Джейхан", поскольку без казахстанской нефти он перестает быть экономически рентабельным, а вкладывать инвестиции в него только лишь из-за сомнительных политических дивидендов, по меньшей мере, легкомысленно.
На территории Казахстана расположен один из наиболее рентабельных в мире космический полигон "Байконур", перспективы использования которого, год от года возрастают. И не только для России, осуществляющей здесь коммерческие запуски космических ракет, но и для высокоразвитых стран мира.
В пассив Казахстана можно отнести обреченное на высыхание море/озеро Арал, все негативные последствия от гибели которого, далеко не изучены. Кроме того, на территории Казахстана (в районе Семипалатинска) расположен закрытый в начале 90-х годов, ядерный полигон. Проблема регенерации этого объекта и прилегающей к нему обширной территории находится пока еще на начальной стадии и обещает стать весьма дорогостоящим международным проектом. Вполне сопоставимым по своей затратной стоимости с теми программами, которые встают перед Украиной и Европой, при решении чернобыльской проблемы.
В демографическом плане Казахстан представляет страну со смешанным населением, в которой преобладают две основные и примерно равные по количеству этнические группы - казахи и русскоязычные. Благодаря этому балансу в межэтнических отношениях страны установился режим динамического равновесия.
И все же необходимо заметить, что внутриполитическая ситуация в Казахстане не столь стабильна, какой она выдается ее властными структурами и представляется в глазах большинства международных экспертов. Первые симптомы политического тяжелого недуга (который на протяжении десятилетия развивался латентно) проявляются сегодня все более и более откровенно и уже начинают выходить наружу ("казахгейт" и последний ноябрьский правительственный кризис, главной причиной которого стало "восстание" новой генерации политиков против монопольной власти Семьи президента, свидетельствуют, что кризис существующей власти неотвратимо приближается).
Сложившаяся в этой стране ситуация не может не вызывать вполне объяснимую озабоченность у США, западноевропейских стран и у России. Скорее всего, в самое ближайшее время здесь начнут реализовываться программы по "выравниванию" ситуации посредством воздействия на электоральное поле и смене властных структур. Вопрос состоит только в том, чьи аргументы возобладают? Либо Россия попытается использовать фактор присутствия русскоязычного населения в качестве своего электорального ресурса и проведет во власть пророссийских политиков, либо западные политические технологи попытаются "раскрутить" лояльного себе харизматического лидера, который будет гарантированно представлять и лоббировать в Казахстане интересы Запада, став его полномочным резидентом.
В этом смысле у стран западного альянса появляется неплохой шанс использовать присутствие "ограниченного контингента антитеррористических сил" задействованных в операции в качестве некоего плацдарма, для расширения идеологического воздействия и на Казахстан, в частности.
Пока еще трудно просчитать насколько далеко простираются планы США относительно Узбекистана, но то, что США имеет здесь вполне достаточные и далеко не исчерпанные экономические и информационно-суггестивные ресурсы, а также готовность к их актуализации является очевидным и непреложным фактом. Можно быть уверенным, что появление здесь не чаянного и доселе невиданного зрелища "зеленых беретов" произведет неизгладимое впечатление на местных дехкан. И не только на рядовых дехкан, но на всю остальную местную публику, во все времена охочую до всякого рода чудес. Однако одним лишь карнавальным шествием по местным базарам своего "диковинного воинства" западный альянс не ограничится, а, почти наверняка, попытается обозначить здесь свое присутствие гораздо более широкими и эффективными для стратегического развития страны, акциями. В первую очередь, Запад попытается внедрить в Узбекистане систему либерально-демократических ценностей как исходной базы и начального условия для формирования здесь хотя бы элементарных институтов, структур и механизмов, определяющих форму и содержательное наполнение гражданского общества. Подобный ход общественно-политического развития, прервет здесь тысячелетние традиции авторитарного правления и направит энергию всех социальных групп населения на построение открытого общества, в основе которого будут лежать принципы рыночной экономики и либерально-демократические ценности, выработанные в западной цивилизации. Что, как следствие, расчистит путь для потенциальных западных инвесторов, с вожделением ожидающих возможности гарантированных вкладов в чрезвычайно перспективные производственно-экономические проекты, возникающие для них в этой стране.
Между прочим, в западных СМИ даже указывался объем финансовых инвестиций, которые, якобы, были обещаны И. Каримову в обмен на предоставление военных аэродромов и баз для размещения корпуса военных сил западного альянса. - $ 8 млрд.
Однако, поскольку достоверность этой информации не поддается проверке, оставим ее без комментариев.
Как представляется, Россия, для того, чтобы удержаться в центрально-азиатском регионе и в Узбекистане, в частности, вынуждена будет искать дополнительные ресурсы для удержания здесь своих некогда сильных позиций. Один из наиболее осведомленных по Центральной Азии политических обозревателей еженедельника "Московские новости" Санобар Шерматова, совершенно неоправданно, на наш взгляд, проводит аналогию антитеррористической операции с событиями Второй Мировой войны. И все же, если вычленить из ее оценок избыточно эпические образы и явно проросийские идеологемы и лексику, то нельзя не согласиться с тем, что одним лишь военным присутствием в Центральной Азии на период антитеррористической операции, альянс западных миротворцев не ограничится. "Союзники по антифашистской коалиции (в 1945 году) пришли к согласию о сферах пост-военного влияния, и в этом деле последнее слово было за военными. Если необходимо приводить исторические аналогии, то современные партнеры в борьбе против глобального терроризма попытаются установить контроль над лакомыми кусками в Средней Азии, которые можно будет отхватить себе во время этой кампании" - считает она.
В свете сказанного, представляется очевидным, что московские эксперты не могут не быть обеспокоенными тем, что они называют "новым военным партнерством" между Ташкентом и Вашингтоном (архив Eurasia Insight). С нескрываемой тревогой и озабоченностью они пишут о том, что "около 1 000 американских военных уже базируются в Ханабаде, в 90 милях от границы с Афганистаном, одной из опорных баз во время советских операций против афганских моджахедов в 1980-годах. Это первый случай, когда американские военные расположились на территории бывшего Советского Союза".
Помимо непосредственного присутствия американских военных в Узбекистане, российская печать, ссылаясь на хорошо информированный источник в Ташкенте, пишет, что американские бомбардировщики Б-2 вылетают с базы в Диего Гарсиа в направлении талибовских объектов в Афганистане, а затем приземляются в Ханабаде для заправки. Затем, после короткого отдыха, американские пилоты возвращаются на свои базы в Индийском океане. Некоторые российские комментаторы подчеркивают, что, оказывая такую поддержку, руководство Узбекистана, на самом деле, сотрудничает с Вашингтоном не только в области оказания гуманитарной помощи и спасательных операций, но также и "полностью обеспечивают выполнение американскими военными стратегических бомбардировок Афганистана". Этот блок военного американо-узбекского сотрудничества, как утверждают московские журналисты, охраняются ташкентскими властями как "совершенно секретная" информация.
"Каримов сидит на двух стульях", пишет газета "Независимая Газета". - "Он не хочет испортить свои отношения с Россией, но в тоже время активно сближается с Соединенными Штатами".
Некоторые российские СМИ утверждают, что новая перестановка сил в Средней Азии неблагоприятно влияет на организации, которые были созданы до кризиса - это Шанхайская Организация Сотрудничества (ШОС), включающая в себя такие страны как Россию, Китай, Казахстан, Киргизстан, Узбекистан и Таджикистан. Московские обозреватели уделяют особое внимание оборонительному аспекту этого альянса, и сетуют на то, что сейчас на это не обращается должного внимания. "Шанхайская пятерка в настоящем ее состоянии не сможет существовать", - утверждает веб газета Вести. Ру в рубрике сплетен под вальяжным названием "Ислам (Каримов) меняет ориентацию".
"Причина ясна: два члена этой организации, по существу, выбыли из ее актива. Президент Узбекистана Ислам Каримов и президент Таджикистана Имомали Рахмонов переориентировались в направлении США и выступают под американской крышей (безопасности - Р.Д)", - делают неутешительный для себя вывод российские обозреватели.
Радикально-патриотическая московская газета "Завтра", комментируя новые американо-узбекские стратегические связи, прямо называет Узбекистан "азиатским штатом США". Хотя большая часть СМИ России не употребляет столь энергичных выражений, однако и они выражают возросшую озабоченность официальной Москвы по поводу такого рода поворота в отношениях между Вашингтоном и Ташкентом. Московская еженедельная "Общая газета", похоже, встревожена вопросом как долго американцы будут оставаться в Узбекистане. В пространной статье о Средней Азии, приводятся слова анонимного российского дипломата из Ташкента, который "боится, что американцы никогда оттуда не уйдут". Они сделают инвестиции в экономику Узбекистана, и будут закрывать глаза на массовые аресты исламистов, существование цензуры в средствах массовой информации, минирование границ с соседними государствами СНГ. Они также немедленно начнут укреплять ГУУАМ - группу стран, пытающихся осуществить транснациональный проект по диверсификации нефте- и газотранспортных магистралей, находящихся в монопольном владении России.
Как видно, большинство оценок, которые дают российские и западные эксперты совпадают в главном и состоят в том, что приход западного альянса в центрально-азиатский регион может радикально изменить всю здешнюю политическую и экономическую архитектуру. Отличие между занимаемыми позициями у российских и западных экспертов состоит лишь в диаметральной противоположности выставляемых ими оценок. Аналогом и, в некотором смысле объяснением подобного разночтения ситуации, может стать известная поговорка о том, "что для русского хорошо, то для немца смерть".
Равно как и наоборот…
Что касается Таджикистана, то политическая и экономическая стабильность в этой стране в последнее десятилетие поддерживалась исключительно за счет России. Это - и 201 дивизия, и российские пограничники и экономическая присутствие России буквально во всех сферах и отраслях экономики, производства и социальной жизни. Позиции России в Таджикистане подкреплены и весьма тесным отношением глав государств. Причем, ни для кого не является секретом, что политическая и физическая жизнь правящих групп в этой стране зиждутся на безусловной и исключительной поддержке из официальной Москвы. Так что, говорить о том, что при существующем правящем режиме Таджикистана США может легко вытеснить оттуда Россию весьма непросто. Нельзя же всерьез считать, что70 американских командос, высадившихся в Душанбе и в Кулябе, являются тем самым "военным присутствием", который "отторгнет" Таджикистан от России. Если, конечно, не рассматривать эволюцию политического устройства в стране с точки зрения абстрактных гипотетических фигур. Ну, например. Для решительного изменения политического вектора страны в свою пользу США необходимо будет направить в Таджикистан более десятка тысяч своих военнослужащих и, одновременно, предоставить надежные гарантии безопасности марионеточному пророссийскому режиму. К тому же, США потребуется обеспечить эту акцию убедительными политическими аргументами и более чем дорогостоящей материальной базой. Так что, по крайней мере, сегодня, реальность подобной акции представить себе более чем трудно.
Таким образом, считать, что антитеррористическая операция стран западного альянса может стать решающим фактором для вхождения США и их союзников в Узбекистан и Таджикистан, представляется не настолько реальным, как считают встревоженные российские эксперты.
По крайней мере, в среднесрочной перспективе.
Несколько особняком от этих стран стоит Киргизия. С одной стороны, она, по причине своей демографической структуры и слабым (пока еще чисто внешним) проникновением в сознание титульной нации идей ортодоксального ислама, не испытывает на себе прямой угрозы со стороны исламских террористов. Известно, что, совершая диверсионные рейды в Ферганскую долину, неистовые враги И. Каримова - Тахир Юлдашев, и ныне покойный, Джума Намангани, возглавлявшие отряды боевиков ИДУ - не ставили перед собой намерений утвердиться на территории Киргизии, не считая ее, по зрелому рассуждению, своей "канонической территорией". Они лишь просили киргизские власти пропустить их в Ферганскую долину. Учитывая то, что Киргизия не представляет особого интереса с точки зрения крупных инвестиционных проектов (промышленные запасы вольфрама, молибдена, золота и урана здесь не столь значительны, а грезы местных политэкономистов о том, чтобы превратить республику в рекреационно-туристическую зону, по причине полного отсутствия здесь необходимой для этого инфраструктуры, просто несостоятельны), чтобы рассматривать их достаточной ценой за дорогостоящее западное присутствие, трудно себе представить, что западный альянс имеет серьезные намерения утвердить здесь свое влияние.
Так же особняком, но совсем в ином смысле, нежели Киргизия, стоит в ряду ННГ Центральной Азии "нейтральный" Туркменистан. До настоящего времени внутриполитическая ситуация в этой стране была чрезвычайно скудна. Известно было только о гигантских запасах природного газа, который является, по существу, единственным экономическим ресурсом этой страны. Отдельные, дозированные сведения можно было почерпнуть только лишь из зафрахтованных туркменским правительством полос "Независимой (надо полагать, от моральных обязательств перед своими читателями - Р.Д) газеты", в которой публиковались велиречивые дастаны, прославляющие мудрое правление Ниязова -Туркменбаши и триумфальное шествие туркменской экономики, устремившейся на пьедестал "зияющих высот" мировой экономики. Но, по понятным причинам, на серьезных аналитиков эти сведения не производили должного впечатления. Однако, благодаря отлучению о власти "главного везира" Туркменбаши - и провозгласившего себя политическим оппозиционером, избыточно информированного Бориса Шихмурадова (кто, как не он, первым должен был почувствовать течь в днище корабля и во время его покинуть), непроницаемый полог открылся и сегодня весь Туркменистан оказался "за стеклом". Теперь мельчайшие детали и годами сокрытые тайны туркменского "политического дивана" становятся публичным достоянием даже тех, кто раньше не имел ни малейшего представления о стране. Интересно, как будут воспринимать тайные переговоры туркменских властей с движением Талибан, и какими критериями будет оцениваться рост национальной экономики, когда выяснится, что в качестве дрожжевого ингредиента для ее "разогрева" использовались сверх-рентабельная торговля афганскими наркотиками…
Похоже, после всех пикантных подробностей дворцовой жизни и при расшифровке рецептов "разогрева" туркменской экономики, Туркменбаши станет для международного политического бомонда тем самым "нерукопожатным", "слабым звеном" и через короткое время уйдет в политическое небытие.
Так заканчивается эра тиранов и пробивается к активной жизни новая генерация национальных политиков, которые будут строить свою страну уже по совершенно другим, принятым в западном мире, цивилизованным образцам и меркам …
Переходя к ситуации, сложившейся на период начала антитеррористической операции в ННГ Южного Кавказа отметим одну особенность, общую для Азербайджана и для Грузии. Дело в том, что в обеих странах такие не политические категории, каковыми являются преклонный возраст и пошатнувшееся здоровье первых лиц государства, превратились в ключевой момент внутригосударственной политики. По этой причине, оба президента и их ближайшее окружение не столь агрессивны по отношению к оппозиции. Причем, по разным мотивам. Первые лица - по причине утраты физической активности, вторые - на всякий случай, поскольку, в ожидании смены властного режима, не осмеливаются на откровенные репрессии против своих оппонентов, справедливо опасаясь вендетты по отношению к себе после ухода на покой суверена.
В свою очередь, и оппозиция не особенно спешит форсировать свою борьбу за власть, опасаясь преждевременных и "не производительных" утрат в своих рядах в случае открытого противостояния с властями…
Вторая позиция, которая объединяет Азербайджан с Грузией, состоит в участии обеих стран в кооперативном транснациональном проекте ГУУАМ, в котором Азербайджан - в качестве экспортера, а Грузия - как главный транзистор, выполняют ключевые роли.
Третья позиция - общая проблема с аннексией территорий и значительное число беженцев, создающих неразрешимые социально-экономические проблемы для национальных бюджетов.
В четвертых - многочисленные корпусы трудовых волонтеров, которые промышляют, по преимуществу, в России и содержат на свои заработки значительную часть своих сограждан.
На этом аналогии заканчиваются и начинаются особенности, которые ставят эти две страны на различные ступени социально-политической стратификации.
Конституционное устройство Грузии образуют четыре основных территориально-этнических сегмента, имеющих государство-образующие признаки и институты: собственно Грузия, Автономная Южно-Осетинская Республика, Автономная Аджарская Республика и Автономная Абхазская Республика. Почти десятилетие тому назад, Абхазия решительно вышла из состава Грузии и провозгласила свой государственный суверенитет. Результатом этой акции стал поток из Абхазии этнических грузин, число которых определяется официальным Тбилиси в 300 000 человек нашедших "временный" приют на территории Грузии. Главным политическим ориентиром для себя Абхазия считает Россию. Более того, во время перманентных обострениях военного противостояния между Грузией и "мятежной" Абхазией, последние обращаются к Москве с просьбой принять их в состав Российской Федерации в качестве полномочного субъекта.
Последнее событие, связанное с НЛО, бомбившими Панкинское ущелье Грузии, стали поводом для более чем нервного диалога между Тбилиси и Москвой, когда, в ответ на протесты грузинской стороны о недопустимости бомбардировок их территории, российское военное командование наотрез отказались признаваться в том, что бомбардировки были осуществлены российской авиацией. Шеварднадзе даже использовал риторическую форму, пригрозив, что в последующем грузинские ПВО ответят обстрелом этих самых НЛО. "Это, что? Начало войны, что ли?" - бросил в сердцах Кавказский Лис. Тему НЛО Шеварднадзе даже вынес отдельным вопросом во время юбилейного саммита СНГ и проведенной в рамках этого саммита встречи "Кавказской четверки". Еще более жесткую оценку, чем Президент Грузии бомбардировкам дал грузинский парламент. Столь энергичная реакция принудила Путина, хотя и косвенно, но все же признать НЛО российскими бомбардировщиками и согласиться на двухстороннее расследования происшедшего.
Комментируя итоги прошедшего саммита СНГ и в, частности, встречу "Кавказской четверки", грузинский президент и назвал их, "поворотным событием в российско-грузинских межгосударственных отношениях". По словам Эдуарда Шеварднадзе, он получил от Владимира Путина заверения в том, что бомбардировки грузинской территории российской авиацией больше не повторятся. Кроме того, Шеварднадзе пересказал журналистам суть сенсационного заявления президента России: "Россия готова вывести из Абхазии свои миротворческие силы на другой же день, как только официальный Тбилиси этого потребует. Если Грузия решит восстановить в Абхазии свою юрисдикцию силой, то российские войска, по мнению Путина, там находиться не должны". Однако президент Грузии не спешит требовать вывода российских "голубых касок", намекая при этом на две основные причины невозможности выполнения парламентского постановления. "Во-первых, - признал он, - ни одно государство, кроме России, не изъявило желания направить в Абхазию своих миротворцев. Во-вторых, представьте, что станет с Грузией, если Россия, хотя бы на неделю приостановит подачу природного газа".
Таким образом, для того, чтобы ввести в Грузию корпус западных миротворцев, вытеснив оттуда российские военные силы, Западу необходимы более чем веские основания, которые в сегодняшней политической ситуации пока еще не созрели. Кроме того, в самой Грузии, испытывающей сложнейший системный кризис и живущей сегодня только лишь надеждами на отчисления за транзит каспийских энергоносителей по своей территории и поставки российского природного газа, но еще более - за счет экспорта своей рабочей силы в Россию, нет достаточных сил, чтобы выйти из зоны влияния России.
Не менее сложным представляется и инкорпорация Азербайджана в зону политического и экономического влияния западного альянса, поскольку консолидированная экономически обоснованной идеи, ведущая нацию на полный разрыв с Россией, пока еще не вызрела. Даже самые радикальные противники России отдают себе
отчет, что от России зависит возврат территорий Азербайджана, аннексированных Арменией, поскольку полный разрыв отношений с Россией будет означать их безвозвратную потерю. Единственная возможность Запада приблизить к себе Азербайджан лежит через институциональное и материально-техническое обеспечение транснационального проекта ГУУАМ. Однако, учитывая то обстоятельство, что "большая нефть" Каспия появится уже к 2004 году и что основными разработчиками нефте- и газовых месторождений являются западные корпорации, можно, причем, вполне обоснованно, говорить о том, что дрейф Азербайджана в противоположном от России направлении станет для этой страны ближайшей реальностью.
Что же касается Армении, то, в еще большей же мере, чем и ее соседи по региону, эта страна зависит от России. Это, прежде всего, оборонные и экономические гарантии, которые предоставляет этой стране Россия, рассматривающие Армению в качестве своего главного геополитического и военного форпоста на всем Кавказе. К этому можно присовокупить и тот немаловажный фактор, определяющий неразрывную дружбу Армении и России - более миллиона армянских рабочих и специалистов, зарабатывают средства для своего и для своих близких, существования в России. Снимая, тем самым, непосильное бремя социальных отчислений с бюджета страны. Кроме того, для Армении совершенно очевидно, что заменить российских миротворцев, обеспечивающих удержание завоеванных у Азербайджана территорий и суверенность самопровозглашенной НКАО, на солдат других стран, в ближайшие годы невозможно.
Перечисляя признаки и краткие характеристики стран, потенциально входящих в круг ближайших интересов западных союзников, стран, так называемого "мягкого подбрюшья" России, можно предварительно заключить, что:
- говорить об актуальной опасности для России, связанной с их "коллективным
побегом" из бывшего социалистического лагеря и непосредственной
зависимости, как с тревогой пишут об этом российские аналитики, пока еще
преждевременно.
- характеризуя сложившуюся ситуацию, можно лишь предположить, что первым ее последствием для стран центрально-азиатского и южно-кавказского регионов на антитеррористическую операцию альянса западных стран станет небольшое изменение баланса расстановки сил на этом игровом поле в пользу Запада.
Впрочем, и для самой России непосредственным следствием антитеррористической
операции стала прозападная позиция Путина, который решительно направил внешнеполитические ориентации страны вправо. Впервые за всю историю советской и пост-советской России, Кремль, хотя и с оговорками, и с осторожностью, но все же высказал свое пожелание интегрироваться в военные блоки Запада, в частности, в НАТО.
Для Украинского политикума последние события и, в особенности, смягчение позиций России по отношению к Западу, дают неплохой импульс для развертывания западного вектора в своем внешнеполитическом развитии, не боясь при этом грозного окрика своего северного соседа.