Tolstyi

БОМБА МЯТЕЖНОГО ГЕНЕРАЛА

ОЧЕРЕДНОЙ ВОЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ В ПАКИСТАНЕ
СПОСОБЕН ДЕСТАБИЛИЗИРОВАТЬ ВСЮСИСТЕМУ
РЕГИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ

В Пакистане произошел очередной военный переворот. В четвертый раз за всю пятидесятилетнюю историю этого государства военные взяли власть в стране в свои руки.
Самым знаменитым военным диктатором Пакистана до этого был генерал Зия-уль-Хак. Именно в бытность его президентом Пакистана происходила печально известная афганская война. Зия-уль-Хак отличался жесткостью и даже жестокостью в проведении внешней и внутренней политики. Например, захватив власть в стране в результате военного переворота, он казнил своего политического противника - бывшего премьер-министра страны Бхутто, отца Беназир Бхутто, которая впоследствии дважды была премьер-министром Пакистана. Закончил военный диктатор Пакистана плохо. Его самолет разбился недалеко от пакистанского города Равалпинди.
Сегодня в Пакистане к власти снова пришел военный - генерал Первез Мушарраф. Бывший премьер-министр Наваз Шариф и некоторые его сторонники посажены под домашний арест. Военные полностью и без какого-либо сопротивления со стороны населения взяли власть в свои руки.
Военный переворот - обычное дело для Пакистана. Но впервые переворот проходит в стране, которая обладает ядерным оружием. Это кардинально меняет смысл происходящего и отношение к этому событию со стороны мирового сообщества и ближайших соседей Пакистана. К числу таких заинтересованных соседей относится и Казахстан. Последние 8 лет нам далеко не безразлично, что происходит к югу от бывшей советско-афганской границы. А Пакистан - пожалуй, самый активный игрок на политической карте региона. Особенно активно пакистанские военные и политики играют в Афганистане, стремясь любыми средствами открыть транспортный коридор из Пакистана в Центральную Азию. Движение "Талибан" - это кошмар для светских государств Центральной Азии и значительной части его населения. И тот факт, что создано оно было в лабораториях пакистанской армии и военной разведки, нисколько не добавляет спокойствия.
Армия и межведомственная разведка Пакистана всегда доминировали в этой стране. Многолетнее противостояние с Индией и 25 лет жизни при военной диктатуре предопределили роль армии в политической жизни Пакистана. Зачем же тогда понадобился очередной военный переворот, когда и так было ясно, что он только ухудшит отношения Пакистана с внешним миром и особенно с международными финансовыми институтами. "Большая исламская атомная бомба" в руках военных крупной исламской страны с населением в 140 млн. человек - что может быть хуже для западных стран? Значит, Пакистан не может после переворота рассчитывать на финансовые вливания со стороны МВФ и Всемирного банка, что в обстановке перманентного экономического кризиса не может не сказаться на положении в стране. Зачем же нужно было идти на такой риск?
Прежде всего надо обратить внимание на два ключевых обстоятельства. Первое - это недовольство пакистанских военных приказом гражданской администрации об отводе войск из Кашмира летом этого года. Хотя само по себе это обстоятельство не могло оказать решающего влияния теперь, спустя три месяца после завершения боев в кашмирских горах. Второе - это давление, которое стала оказывать на движение "Талибан" в Афганистане администрация Наваза Шарифа. Шариф фактически отказал талибам в поддержке Пакистана. Без Пакистана у талибов останутся только призрачные возможности контролировать положение в стране и одержать наконец победу над войсками Ахмад Шах Масуда. Очевидно, это решение Наваза Шарифа и стало решающим для армейского руководства.
Необходимо отметить, что все эти проблемы - только верхушка айсберга. Они демонстрируют лишь видимую часть проблем пакистанской внешней и внутренней политики.
Хорошо заметно, что все последние действия премьер-министра Пакистана Наваза Шарифа по отношению к кашмирскому вопросу и к движению "Талибан" происходили под давлением со стороны Вашингтона. США вынуждали Наваза Шарифа в обмен на возобновление финансовой помощи отказаться от наиболее радикальных аспектов пакистанской политики. Отказ в поддержке движения "Талибан", а значит, и известного террориста Усамы бен Ладена в Афганистане, а также радикальных исламских боевиков из Кашмира - все это наверняка были условия Вашингтона, тесно увязанные с решением экономических проблем Пакистана.
Наваз Шариф, как и его предшественница Беназир Бхутто, довольно долго пытался восстановить отношения с США, которые существовали до начала 90-х годов. Тогда Пакистан пользовался всеми преимуществами (военными и экономическими) форпоста западной цивилизации против советской агрессии в Афганистане. Это приносило ему значительные дивиденды. После ухода советских войск из-за подозрений в разработке ядерного оружия, согласно "поправке Пресслера", Вашингтон в 1990 году ввел эмбарго на поставки оружия в Пакистан. Это нанесло огромный ущерб Исламабаду, так как привело к сокращению в целом масштабов финансовых и материальных вливаний в экономику страны. Сравнительно бедная страна, испытывающая колоссальное демографическое давление (в 1947 году в западной части Пакистана проживало 18 млн. человек в 1997 году их насчитывалось уже около 137 млн.), вынуждена была нести огромные расходы на поддержание военного паритета с Индией.
Если добавить к этому невыгодное географическое положение, обычные восточные проблемы с коррупцией, то положение Пакистана было незавидным. Единственная надежда на будущее для Пакистана была связана со скорейшим открытием транспортного коридора на север - в регион Центральной Азии.
Ради этой цели пакистанской разведкой и было создано движение "Талибан", которому ставилась задача обеспечить безопасность транспортных путей из Пакистана в Центральную Азию и создания условий для строительства американской компанией "Юнокал" газопровода из Туркменистана в Пакистан.
Что из этого получилось, хорошо известно. Талибы стали наиболее радикальной исламской организацией. В сентябре США впервые внесли это движение в список террористических организаций. В Афганистане обосновался враг США №1 Усама бен Ладен. А вопрос о том, насколько Исламабад контролирует талибов, остается открытым. По крайней мере, еще очень долго талибам не удастся выполнить свою миссию - установить контроль над всем Афганистаном. По мнению экспертов, талибы не смогут без серьезной внешней поддержки захватить Панджшерское ущелье, где вот уже 20 лет сидит Ахмад Шах Масуд.
Кроме того, Пакистан в ответ на индийские испытания ядерного оружия взорвал свою бомбу и тем самым де-факто вступил в клуб ядерных держав. Затем исламские боевики с пакистанской территории устроили маленькую войну в горах Кашмира. Гражданская администрация в Исламабаде попала в непростую ситуацию. Давление со стороны международного сообщества и США было весьма сильным, и в конце концов Наваз Шариф, очевидно, пошел на соглашение в обмен на финансовые вливания. В начале октября Пакистан должен был получить 1,68 млрд. долларов от МВФ и некоторые другие поступления.
Это не могло устроить армейское руководство. Противоречия между армией и гражданской администрацией зашли очень далеко. У армии наверняка были свои представления о путях выхода страны из кризиса. Если гражданская администрация играла по старым правилам так называемой доядерной эры, то армейское руководство, скорее всего, уже начало серьезно думать о тех преимуществах, которые дает обладание ядерным оружием.
Во всяком случае, ничем другим нельзя объяснить столь резкие действия армейского руководства, поставившие под удар внешнее финансирование страны и ее имидж.
Вообще, судя по всему, речь идет о кардинальных изменениях, которые сейчас происходят в Пакистане. В связи с этим стоит обратить внимание на личность Первеза Мушаррафа. Он родился в 1943 году в Дели (Индия), то есть относится к так называемым мухаджирам - мусульманам, которые бежали на территорию Пакистана из Индии в ходе столкновений после объявления независимости в 1947 году. Столкновения между мухаджирами и коренными жителями бывших западных провинций Британской Индии происходят на улицах пакистанских городов регулярно. Мухаджиры - единственные в Пакистане, кто не имеет четкой географической привязки к конкретной провинции. В Пакистане всегда доминировали уроженцы двух провинций. Сторонники Наваза Шарифа из Мусульманской лиги жили в основном в провинции Пенджаб. Вотчиной клана Бхутто была провинция Синд. Соперничество между этими двумя политическими силами было главным содержанием политического процесса в Пакистане. Был в Пакистане и еще один военный диктатор - генерал Айюб-хан, этнический пуштун. Он опирался на пуштунов из Северо-Западной пограничной провинции.
Теперь мухаджир генерал Первез Мушарраф может выступить с идеей борьбы с коррупцией старой региональной элиты и противопоставить им новые ценности. Другое дело, что такие ценности волей или неволей будут опираться на идеи исламского возрождения и атомную бомбу. С новым руководством Пакистана при таких условиях станут разговаривать все. Речь будет идти фактически о шантаже - например, тех же международных финансовых институтов.
Нам это не сулит ничего хорошего. Новый Пакистан - это объективная угроза стабильности во всем регионе. По крайней мере, теперь никто не может помешать пакистанской армии или разведке готовить бойцов типа движения "Талибан" в своих лагерях для решения каких-нибудь задач пакистанской внешней политики.